Творческий путь языковеда А.Х. Востокова

Алекса́ндр Христофо́рович Восто́ков (псевдоним; настоящее имя Александр-Вольдемар Остенек) (16 (27) марта 1781 — 8 (20) февраля 1864) — русский филолог, поэт, член Российской академии (1820), академик Петербургской АН (с 1841 года) балто-немецкого происхождения.

Родился в Эстонии (Аренсбург на острове Эзеле, ныне Курессааре), внебрачный сын барона Остен-Сакена. Скончался в Санкт-Петербурге. Похоронен на Волковском лютеранском кладбище.

С его именем связано возникновение сравнительно-исторического языкознания в России. 

Его отец, немец по происхождению, отдал  Востокова  на воспитание в Ревел, нынешний Таллин. А. Х. Востоков здесь жил у госпожи Трейблут. Только она ему сказала, что он родился в Аренсбурге. Благодаря ей, он узнал некоторые факты из своего детства – о том, что он был вследствие какой-то глазной болезни слеп и что он болел корью. Его воспитывали в одном из домов, стоящих на предместье города. В доме, не считая  Востокова , проживало пять человек; больше всех он любил сержанта Савелия – сержант с маленьким Александром регулярно захаживал гулять в центр города. Таким образом он узнавал окружающий мир.

Первое его воспитание в Ревеле было очень скудным. Для чтения он имел в распоряжении только Библию и иногда слушал сказки и басни, которые ему рассказывал Савелий. Когда Востоков был в возрасте пяти лет, его начали учить немецкой грамоте и на год позже он уже бегло сумел прочитать Библию. Очень скоро он начал также знакомиться с разными преданиями. В Ревеле он жил только до семи лет и именно последний – седьмой – год его проживания здесь был для него крайне важным. Только что ему исполнилось семь лет, пришло письмо, которое загибало его судьбой. До того времени Востоков не знал ничего о своем отце, не имел никаких сведений о его жизни и в письме вдруг появилась фамилия Остен-Сакен и некоторые факты о его отце. Письмо прислал родственник его отца, который Александра хотел взять под опеку. И так случилось, скоро наступило время отъезда в Петербург, где его родственник проживал.

В Петербург он добрался весной 1787 г. Сначала его устроили у знакомых некоего капитана Линдена и оттуда, через несколько дней, его перевезли к тайному советнику Карлу Ивановичу Сакену(1733-1808). К. И. Сакен был именно тот родственник отца  Востокова , который был автором присланного письма. Однако Востоков побывал здесь лишь короткое время, потому что его отправили на Невский проспект к другому родственнику Сакена, работавшему при царском дворе. У него Востоков жил до того времени, когда он начал учиться в первом кадетском корпусе – это было в 1788 году. И. Г. Сакен помогал  Востокову  и далее: „В первом возрасте не пробыл я ни двух месяцев, прямо во второй по старанию барона Сакена. Я был принят гимназистом, следовательно не имел надобности обучаться военной экзерциции и мог посвятить себя совершенно мирными науками.“ (ср. Срезневский 1901, 8).

Первым, кто заботился об образовании  Востокова  в Петербурге был И. И. Хатов (1785-1875). Он научил его рисовать и благодаря Хатову он впервые почувствовал интерес к словесности. В то время уже Востоков все больше читал книги на немецком языке. Об этом Востоков сказал: „... между тем маленькая библиотека 2-го возраста пособляла мне кое-как. Я читал в ней попавшиеся мне немецкие книги. По французски я еще не знал, а в русский язык только вникал...“ (ср. Срезневский 1901, 8).

Потом наступил для  Востокова  очень трудный период – он заболел и должно было его отправить в лазарет. У него были горячки и не был далеко от смерти. Хотя он выздоровел, скоро он опять попал в лазарет. Из лазарета его пропустили в 1791 г. Однако эти болезни никак не замедлили его учение. С 1792 г. он начал уже читать французские книги и по-русски уже сумел кое-что написать.

Из его учителей он больше всех пристал к Петру Семеновичу Железникову (1770-неизвестно), который преподавал русскую словесность. Он познакомил  Востокова  с многими сочинениями Н. М. Карамзина (1766-1826), работы которого в то время были печатаны большим тиражом в„Московском журнале“. Все время Востоков поддерживал дружеские отношения с двумя своими родственниками – с Людвигом и Александром Сакенами, которые воспитывались в корпусе. Людвиг в пятом возрасте, Александр в четвертом. Вместе с ними Востоков ездил во дворец к Карлу Ивановичу Сакену. На военную службу Востоков не попал – из-за милости именно К. И. Сакена.

Однако Карл Иванович Сакен скоро сообразил, что дальнейшее пребывание  Востокова  в корпусе не полезно для его образования, поэтому решил переместить  Востокова  в Академию художеств. ВАкадемии художеств был у Сакена знакомый, которому он поручил  Востокова  на попечение.  Востокову  пришлось найти новых товарищей, но отношения с корпусом никак не прекратил. Регулярно по воскресеньям он посещал П. С. Железникова. От него Востоков научился основам итальянского языка. Во французском он был уже отличным и все больше читал книги, изданные на этом языке. В Академии он вместе с новыми друзьями читал прежде всего Карамзина. Однако наряду с работами Карамзина Востоков интересовался и многими другими произведениями из разных областей.

В Академии Востоков занялся архитектурой и черчением архитектурных проектов, за которые также получил медаль. В 1800 г. при выпуске из Академии он был оставлен при ней еще на три года и потом был назначен помощником библиотекаря Академии художеств. Несмотря на то, что Востоков в качестве библиотекаря имел много служебных обязанностей, он исполнял приказы Вольного общества любителей словесности, наук и художеств, членом которого он состоял с 1801 г.

В следующие годы Востоков двигался вперед в своем карьере: в 1803 г. был назначен помощником библиотекаря в Академии художеств, в 1804 г. он начал работать переводчиком Комисии составления законов, в 1811 г. стал даже переводчиком ведомства по делам о дворянских титулах и привилегиях. В 1828 г. был назначен хранителем манускриптов Петербургской публичной библиотеки и Румянцевского музея и в 1831 г. занял должность старшего библиотекаряРумянцевского музея (он был собственно первым библиотекарем этого музея, позже написал и издал„Описание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума“; см. стр. 28, 37).

Является автором первого вольного перевода на русский язык английского гимна «God Save the King» (опубликован в 1813 по случаю победы над французами с пометкой «Песнь русскому царю „Прими побед венец“ на голос английской народной песни „Боже! Спаси царя“»). В стихах  А .  Х .  Востокова , по мнению Кюхельбекера, ясно сказался дух русского языка «свободный и независимый». Современные исследователи называют  Востокова  поэтом-радищевцем.

С течением времени Востоков все больше увлекался научно-исследовательской работой в области старославянской и русской письменности, но и современного русского языка (Востоков в 1824 г. отчасти освободился от служеб в разных учреждениях и органах, и таким образом получил время для своих исследований). В 1844 г. он вышел в отставку, но продолжал научную работу по лингвистическим проблемам. В области лингвистики он добился таких успехов, что в 1841 г. был избран ординарным академиком Академии наук в Петербурге и заслуги его были признаны даже в зарубежных странах. В 1825 г. Востоков был удостоен степени доктора философии Тюбингенского университета, в 1843 г. был удостоен членом русского отделения копенгаагенского Общества северных антиквариев, далее Общества сербской словесности (1855), даже Пражский университет по случаю пятисотлетней годовщины со дня его основания избрал Востокова  своим членом и наименовал его доктором философии (1848), в 1851 г. был удостоен также членом Общества истории и древностей югославянских. В России был избран почетным членом Московского университета (1855) и Харьковского университета (1856).

 Востокова  называли мудрейшим, ученейшим и знаменитейшим исследователем славянских языков. Им разработаны основы сравнительно-исторической фонетики и грамматики славянских языков (Ломоносов, правда, определил главные задачи русского и славянского языкознания, но решил их лишь частично. Востоков эти задачи подробно разработал. Однако надо сказать, что задачи, определенные Ломоносовым, стали великим научным достижением в XVIII в.) и показаны типичные отличия между славянскими языками древней и современной эпохи, созданы значительные грамматические и лексикографические труды, научное значение которых ценится и в наше время.

Филологические наблюдения А. Х. Востокова

Первым языком  Востокова , на котором он с детства говорил, был язык немецкий. Однако немецким языком он на письме не пользовался. Главным языком, на котором он объяснялся, был русский. С 12 лет Востоков уже писал русские стихи, а также учился французскому языку, на котором через несколько лет он сумел свободно говорить и писать. В 1800 г., когда Востоков окончил Академию художеств, он стал заниматься не архитектурой, а прежде всего словесностью. В самом начале XIX в. было основано Вольное общество любителей словесности, наук и художеств, в которое был принят и Александр Христофорович Востоков.

Востоков вступил в литературу стихотворством. Первые его опыты были напечатаны в 1802 г. В 1805-1806 гг. он издал две части своих стихотворений под названием „Опыты лирические“, за которые получил бриллиантовый перстень. После того работы  Востокова  были печатаны в разных периодических изданиях; он отдавал в печать как стихотворения, так и грамматические работы или прозаические пьесы. Название одной из этих пьес, например, „Изъяснение одного места в песни о походе Игоря“ (1809). Прозаические пьесы он издавал также в Санкт-Петербургском вестнике (издаванном Санкт-Петербургским обществом любителей словесности, наук и художеств).

В вестнике за 1812 год можно найти такие работы как „Опыт о русском стихосложении“ или„Задача любителям этимологии“ (здесь внимание Востоков уделил именам русских рек и озер, которые оканчивались на –га, -ва, -ма и др.) и др. В 1817 г. был издан „Опыт о русском стихосложении“ отдельной книгой, которая служила учебником для многих училищ (см. также стр. 23). С 1808 г. он начал заниматься грамматическими и лексикологическими исследованиями. Когда был издан польский „Словарь“ С. Линде (см. также стр. 22), Востоков стал выписывать из этого словаря все славянские диалекты и хотел составить этимологический словарь (попасть к словарю Линде было для  Востокова  сложным; см. также стр. 22).

Первоначальный труд  Востокова  по этимологическому словарю сохранился между его бумагами – это была только небольшая тетрадка, насчитывающая всего восемь листов. Тетрадка несла название„Коренные и первообразные слова языка славенского“ (см. также стр. 38). Предполагается, что эта тетрадка была написана за несколько лет до 1802 г. (точно неизвестно).

В 1807 г. уже началась работа над его крупным трудом – над „Этимологическим словорасписанием“(см. также стр. 38). В 1809 г. были в него внесены польские и английские слова. Слова других языков были включены немножко позже. О том, как Востоков заинтересовался своей исследовательской работой, свидетельствует следующий отрывок: „Всегда имел я отменную охоту к наукам историческим и грамматикальным, и горячо предавался оным, когда только мог улучить свободное время, когда только мог иметь малейшее к тому пособие в каких-нибудь учебных книгах. Пособия сие доселе были очень скудны, по малому моему достатку и по неимению случаев, чтобы пользоваться знатными библиотеками: однако же ни сие препятствия, ни же занятия по казенной должности не могли совершенно отвлечь меня от любимых моих упряжнений в истории и словесности, к коим я всегда возвращался с новой горячностью...“ (ср. Срезневский 1865, 5).

 Востокова  больше всего интересовали археологические и этимологические исследования русского языка. В свободное время он трудился над составлением сравнительного этимологического словаря и пытался показать различия между языками, не только славянскими, но и вообще индоевропейскими. К сожалению, он осознавал, что в то время этимология считалась бесполезной наукой. Об этом он высказался следующим образом: „Я знаю, сколько предмет сей запутан, знаю, что этимологию называют бесполезным знанием, служащим только к удовлетворению любопытства. Но нельзя ли, руководствуясь осторожностью и за разбором мелочей не теряя никогда из виду целого, пройти в этимологии, правда, не далеко, но за то надежно, извлечь из всего хаоса столько, по крайней мере, свету, сколько нужно для основательного и философического словознания? Моя цель... была, чтобы, утвердив, если можно, историческими и логическими доказательствами словопроизводство Российского языка, пояснить сию историческую часть грамматики для будущих наших лексикографов и пресечь чрез то единожды навсегда всякие произвольные и неосновательные словопроизведения, каких у нас немало выкидывали в свет самоумная неученость или всеугадывающая полуученость.“ (ср. Срезневский 1865, 6).

Работая, Востоков пользовался при своих исследованиях следующими пособиями: „Словарь Российской академии“ (для русского языка), „Словарь Кондратовича“ (для польского языка – этот словарь Востоков обозначил как очень дрянной), для чешского и других славянских языков он пользовался только одним пособием, а именно „Litterarische Nachrichten von einer Reise nach Schweden und Russland“ Йосефа Добровского (Literární zprávy z cesty do Švédska a Ruska, 1796),„Словарь немецко-русский“ для немецкого языка и др.

Востоков очень жалел того, что он не мог пользоваться лучшими пособиями. С доступными для него источниками он потерял много времени, и поэтому он обратился с просьбой к А. Н. Оленину (1763-1843) одолжить у него „Словарь“ Самуэля Линде (1771-1847) и другие более подходящие пособия. Хоть А. Н. Оленин принял его желание с восхисщением, все осталось, в конце концов, только у обещаний.  Востокову  удалось достать „Словарь“ Линде от Д. И. Языкова (1773-1845), членаОбщества любителей словесности, наук и художеств. После того, когда Востоков познакомился с первыми тремя частями „Словаря“ С. Линде, он смог внести в свой „Этимологический словарь“некоторые новые познания.

Его „Этимологический словарь“ (см. стр. 30, 38) остался невыпущенным. Востоков решил прекратить работу над ним. Оставив неизданным этот обширный труд, как требовавший большой переработки, Востоков издал только несколько частных замечаний. В 1808 г. отдал в печать книгу„Краткое руководство к российской словесности“ (см. стр. 40), частью которой, например, является:„О законе произношения буквы е“, „О неупотребительности сравнительной степени причастий“,„Об употреблении местоимения что вместо который“ и др. Работу над словарем Востоков отложил в сторону раньше, чем начал заниматься исследованиями памятников церковнославянского и русского языков; об этом свидетельствует факт, что в нем нет никаких упоминаний об этих исследованиях.

Исследуя слова русского языка в сопоставлении с языком старославянским, Востоков все время занимался народной словесностью, русскими народными песнями и пословицами. Из всей его работы о русских песнях не осталось, к сожалению, почти ничего. Найдены были только некоторые кусочки бумаг с отрывками песен, но „Сборник песен“, который Востоков составил, никогда не нашелся.

Позже Востоков все-таки издал „Сборник пословиц, расположенных по содержанию“. В этом сборнике приведены прежде всего такие пословицы, которые уже раньше были изданы, или те пословицы, которые Востоков выписывал из писем своих товарищей. Одновременно он интересовался народными песнями.

Надо добавить, что только одна часть его работы, касающаяся народных песен, появилась в печати, а именно „Опыт о Русском стихосложении“ (1812 в Санкт-Петербургском вестнике, 1817 издан отдельной книгой). Этот труд (см. также стр. 20) стал очень важным для поэтов, потому что Востоков в нем указал, какими средствами русского языка могут стихотворцы пользоваться в своих стихах. Востоков здесь также выявил историю и гипотетическое будущее русского стиха.„Опыт о Русском стихосложении“ стал толчком к избранию  Востокова  в члены Московского Общества любителей словесности (1818 г.).

Период исследования церковнославянского и древнерусского языка

Новый период научной деятельности для  Востокова  начался с того времени, когда он стал заниматься церковнославянским языком. Для исследований послужили главным образом древние памятники. Первый источник для изучения старославянского языка Востоков получил отАлександра Ивановича Ермолаева (1780-1828) в 1803 г. Это был „Сборник с подлинной рукописью 1076 года“. Далее, в 1806 г. Йосеф Добровский издал в Праге сборник „Botschaft aus Böhmen an alle slawischen Völker, oder Beiträge zu ihrer Charakteristik, zur Kenntniss ihrer Mythologie, ihrer Geschichte und Alterthümer, ihrer Literatur und ihrer Sprachkunde nach allen Mundarten“ (Poselství z Čech všem slovanským národům čili příspěvky k jejich charakteristice, znalosti mytologie, dějin a starožitností, literatury a jazykozpytu všech nářečí. – прим.: перевод автора). Из этого труда Востоков приобрел много сведений и всю эту статью перевел и опубликовал под названием „Иосифа Добровского примечания на Шлецеровы разсуждения о Старославенском (или Церковно-Славенском) языке“. Этот перевод, к сожалению, сохранился только в двух экземплярах. В одном были найдены комментарии Д. И. Языкова (о нем см. стр. 22), из которых приведен следующий пример: „Читано декабря 1810 г., без сомнения, в собрании Общества любителей. К переводу своему Востоков прибавил несколько подстрочных примечаний, ясно указывающих на то, что Востоков уже внимательно изучал со стороны языка древние памятники, каковы Русская правда, Поучение Владимира Мономаха, Летопись Нестора, Слово о полку Игореве, Сборник 1076 года и др. Некоторые из этих замечаний стоят быть повторенными здесь для указания, какие понятия умел уже выработать в себе Востоков до 1810 года. Одно из них относится к мысли Добровского, что древнейший Русский язык отличен был от Славянского, как можно видеть из многих мест Русской Правды, и к предположению, тут же высказанному, что может быть и в древней песни о походе Игоря можно найти этому доказательства..“ (ср. Срезневский 1865, 18). Таким образом Востоков постепенно проникал в старославянский язык.

Изучение древних памятников было для  Востокова  очень важным также по причине „развития его метода – сравнения.“ До этого момента речь шла только о таком древнем памятнике, который уже был издан. Однако  Востокову  очень хотелось расследовать какой-нибудь древний памятник, до сих пор не изданный. С помощью своего друга А. И. Ермолаева (о нем см. стр. 23, 29, 34) ему удалось попасть в Императорскую публичную библиотеку, в которой начал работать. Здесь Востоков нашел „Остромирово Евангелие“, написанное в 1056-57 гг. для новгородского посадника Остромира (см. стр. 28, 32). Позже он стал этим памятником подробно заниматься. Зимой 1815 г. он начал служить помощником хранителя рукописей вИмператорской публичной библиотеке; это упростило ему доступ к письменным памятникам.

Почему Востоков тогда исследовал эти памятники видно из его письма от 20 мая 1818 г. тогдашнему председателю Московского Общества любителей словесности А. А. Прокоповичу-Антонскому: „Пока источники мои ограничивались печатными книгами и наслышкой живого языка, ревностно занялся я своей лексикографией (т. е. словопроизводным словарем) ... но когда случай привел меня увидеть старинные рукописи Славянские, а также и некоторые старопечатные книги, и в них правописание, словоокончания и обороты, во многом отлычные от употребительных в позднейшем языке, я тогда убедился в необходимости заняться сперва грамматикой, т. е. исследованием и показанием свойств языка и различных его форм, с изменениями, каким подвергались формы сие в продолжении столетий в России и в других землях Славянских...“ (ср. Срезневский 1865, 21 – 22).

Первым трудом  Востокова , возникшим на основании исследования древних памятников, явилось„Рассуждение о Славянском языке, служащее введением к грамматике сего языка, составляемой по древнейшим оного письменным памятникам“ (1820). „Рассуждение“ (см. стр. 32, 37) Востоков послал секретарю Московского Общества любителей. Этот труд был прочитан на публичном заседании Общества. „Рассуждение“ принесло  Востокову  название знатока языка. В нем Востоков также один раз упомянул Й. Добровского (о нем см. также стр. 10, 22, 34, 37). Добровский подробно познакомился с его работой и назвал ее великолепной. Он даже намеревался переработать некоторые из своих трудов по указаниям Востокова . Востоков своим трудом положил начало научному историческому исследованию славянского языка.

Важность открытий  Востокова  была в России признана позже. Сначала его исследования ценило только немного языковедов . Только после открытия в университетах кафедр славянской филологии идеи  Востокова , высказанные в его „Рассуждении“, стали утверждаться. Благодаря„Рассуждению“ начались также исследования современного русского языка.

Следующие труды  Востокова  большей частью представляют продолжение „Рассуждения“. В них развивались мысли, содержащиеся в этом произведении. Востоков подготовил к изданию несколько работ. Самыми важными считались „Выдержки из памятников“ и„Палеографические снимки“. Часть выдержек из рукописей вошла в особый сборник Востокова , который он назвал „Для Словаря“ (см. стр. 30). Они возникали в течение нескольких лет, приблизительно с 1815 г. до 1840 г. В них обращено внимание прежде всего на необычные слова и на слова, которые имели необычные грамматические формы. Востоков также уделял внимание сличению перевода с греческим подлинником. Таким способом возникали очень интересные своды, состоящие из трех и более рукописей.

Первым из законченных трудов после „Рассуждения“, касающийся расследования памятников, было „Описание десяти рукописей преосвященства Евгения“. Эти рукописи были  Востокову  посланы для рассмотрения. Он создал их подробный и обширный разбор. Все рукописи он расследовал в течение трех месяцев и послал вспять преосв. Евгению (1767-1837) в конце 1821 г. Ни в одном из памятников, которые попали в „Описание“, не было никаких заметок о времени, когда они возникли. Поэтому время написания отдельных памятников могло быть определено только гипотетически. Востоков попытался определить время их написания и, наконец, он пришел к следующему выводу: три из этих рукописей относятся к XI веку, две к XII – XIII вв. и остальные к XIV, XV и XVI вв. Этот труд – „Описание десяти рукописей“ – остался неизданным до того времени, как он был передан И. И. Срезневскому (1812-1880), издавшему его вУченых записках 2-го отделения Академии в 1855 г. С преосв. Евгением Востоков все время поддерживал связи путем переписки.

С 1822 г. Востоков стал переписываться с графом Н. П. Румянцевым (1754-1826). Он позволил ему пользоваться книгами и рукописями его собственной библиотеки. Востоков также вел переписку с К. Ф. Калайдовичем (1792-1832), который тогда работал под покровительством графа Румянцева. Взаимная переписка оказалась очень ценной в научном отношении. Они сообщали друг другу о своих рассуждениях о памятниках славянской и русской древности. Письма  Востокова свидетельствуют о том, что работая над памятниками, он обращал внимание не только на особенности языка и письма, но и на историческую и хронологическую датировку памятников. С 1824 г. начался труд над описанием всех румянцевских рукописей.

Самой большой проблемой у  Востокова  оказался недостаток времени. Главным его занятием было описать румянцевские рукописи, но это требовало много времени – несколько лет. Поэтому у него не было желания заниматься другими делами. Вернее – желание было бы, но так как он над каждым трудом работал очень тщательно, он осознавал, что нельзя заниматься одновременно несколькими содержательными проблемами.

С 1825 г. Востоков сотрудничал с П. И. Кеппеном (1793-1864), который решил издать„Библиографические листы“. Все палеографические сведения в этом труде принадлежат именно  Востокову . В „Библиографические листы“ им внесены также некоторые описания древних памятников. Кеппен с 1825 г. путешествовал по славянским землям, собирал разные информации о славянских памятниках и все полученные данные он стремился издать под названием „Собрание словенских памятников, находящихся вне России“. Однако у Кеппена возникла проблема с рассмотрением „Фрейзингенских статей“ (см. также стр. 38) – памятника от X века. Кеппен добился всех трех статей и разных соображений ученых о времени их написания. Оставалось последнее – разобрать статьи и понять их значение. Поэтому он обратился с просьбой к  Востокову . Осознавав затруднения такой работы, Востоков все-таки исполнил желание Кеппена, справился со всеми трудностями и в 1826 г. работа была закончена.

Книга „Собрания словенских памятников, находящихся вне России“ была издана в 1827 г. и работа  Востокова , названная „Грамматические объяснения на три статьи Френзингенской рукописи“, заняла в ней главное место.

В настоящее время Фрейзингенские статьи по общему мнению являются древнейшим памятником словенского языка Χ столетия. Они представляют собой три статьи – две формулы исповеди и один отрывок поучения, вставленные в старую латинскую рукопись. Рукопись раньше принадлежала Фрейзингенскому монастырю (откуда и название),  а  теперь хранится в мюнхенской библиотеке.

Между тем описание рукописей Румянцевского музея продолжалось и в 1832 г. Востоков начал его переписывать начисто. Исследуя рукописи Румянцевского музея, он в них открывал много интересных памятников, между прочим и „Жития св. Людмили и св. Вячеслава Чешских“. Эти жития были изданы в Московском вестнике за 1827 год и чешскими  языковедами были признаны важными источниками чешских древностей.

В ноябре 1837 г. была рукопись „Описание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума“ (см. также стр. 18, 37) Востокову  возвращена из цензуры и Востоков ее начал сразу печатать. „Описание“ вышло в 1842 г. Востоков в него влючил 470 рукописей и к каждой присоединил несколько заметок. Его работа насчитывала 113 печатных листов.

В том же году Востоков начал готовить к изданию „Остромирово Евангелие“ (см. стр. 24, 32). Над евангелием он провел почти четыре года – до ноября 1840 г., сразу его отдал в  цензуру и возвращено ему было в 1842 г. На год позже, в 1843 г., оно было издано.

„Остромирово Евангелие“ было написано по заказу новгородского посадника Остромира. Писец – диакон Григорий (даты рождения и смерти неизвестны) – в приписке на последнем листе книги сообщает, что трудился над ним с 21 октября 1056 г. по 12 мая 1057 г. Запись на первом листе – „Евангелие софейское апракос“ – говорит о том, что рукопись была вкладом Остромира в новгородский Софийский собор. Дальнейшая судьба памятника известна лишь с начала XVIII века. Из Новгорода евангелие было перевезено в Москву, а затем, в 1720 г., по указу Петра I (1672-1725) было отослано в Санкт-Петербург. Однако, на следующих 85 лет евангелие опять потерялось.

Только в 1805 г. его обнаружили среди вещей императрицы Екатерины II (1729-1796). Найденную рукопись император Александр I (1777-1825) передал в Публичную библиотеку и это начинание положило начало к изучению этого памятника. В числе первых его исследователей были А. Н. Оленин (22), Н. П. Румянцев (23, 26, 34), митрополит Евгений Болховитинов (26, 34),Н. М. Карамзин (17, 23, 40), А. И. Ермолаев (23, 34), П. И. Кеппен (27, 34, 38); прим.: в скобках указаны страницы, на которых у выше приведенных представителей даны необходимые информации. Больше всех занимался этой рукописью именно А. Х. Востоков. Как уже было сказано, А. Х. Востоков издал „Остромирово Евангелие“ в 1843 г. и указал в нем свои грамматические комментарии. Все дальнейшие ученые как Ф. И. Буслаев (1818-1897) И. И. Срезневский (о нем см. стр. 26, 34, 51 – 52), Ф. Ф. Фортунатов (1848-1914) и др. обращались к„Остромирову Евангелию“ как к памятнику, имеющему великолепное значение не только для истории русского и славянского языкознания, но и для искусства и культуры Руси середины XI века. Евангелие было написано на выработанном белом пергамене торжественным письмом и богато украшено. В книге находятся три больших изображения евангелистов Иоанна, Луки и Марка, красивые заставки в начале текста и отдельных глав, и остроумно орнаментированные заглавные буквы. В 1988 г., к 1000-летию крещения Руси, „Остромирово Евангелие“ было издано в фототипическом виде.

Работы в Российской академии и другие занятия  Востокова  все больше его отвлекали от исследований памятников. Именно с 1844 г., когда он уволился от должности хранителя манускриптов Императорской публичной библиотеки (эту должность он занимал с 1828 г.) и от службы в Румянцевском музее, уделял внимание памятникам только время от времени и только тогда, когда данный памятник представлял собой редкость.

Пока речь шла прежде всего о трудах  Востокова , касающихся рассмотрения древних памятников. Однако нельзя не коснуться его стремлений по составлению руководств по грамматике и языковых словарей.

Грамматические и словарные работы

Описывая памятники древнего языка, Востоков все время имел в виду составление словаря и грамматики. Историческое направление, которое сильно отразилось в его „Рассуждении“,тянуло его к работам по старославянскому языку. Однако он осознавал, что объяснять некоторые явления старославянского языка иногда можно только на основании сопоставления с современным языком. И, таким образом, он постоянно имел в виду два языка: язык старославянский и язык русский. Он долгое время собирал с большим усердием языковой материал для задуманного словаря и грамматики.

Одна из словарных работ оставалась у  Востокова  с давнего времени – составление его „Славено-русского этимологического словаря“. Над этим произведением он начал трудиться еще раньше, чем над памятниками, но работу ему пришлось прекратить (см. стр. 22, 38). Сначала был этот „Словарь“ короток и у многих слов не было никаких заметок и определений. Только с течением последующего времени Востоков вставлял в словарь листы с дополнениями, иллюстрирующими свидетельства, взятые из разных памятников и рукописей. На этих листах также были вставлены факты из разных памятников и рукописей. Это был как раз материал, который вышел в сборнике „Для Словаря“ (см. стр. 26). Востоков „Словарь“ оставил в том же виде, в котором был издан в первый раз. Это означает, что он его никогда не переработал, только его постепенно дополнял, но никогда ничего не вычеркивал. Поэтому в „Словаре“находится много неточностей. С другой стороны, надо заметить, что в „Словаре“ было заключено очень много слов из разных областей и языковых уровней – слова общие, технические, простонародные, русские, церковнославянские и др. Слова в этом произведении нуждались подробного дополнения, однако для этого не хватало времени. Несмотря на то, что этот труд остался неизданным, он оказал большое влияние на другое произведение – на „Словарь церковнославянского и русского языка“.

Весь материал, который был приготовлен в Российской академии для задуманного словаря, был передан во Второе отделение Академии наук и все было присоединено к материалам, которые были собраны именно Отделением для подобного словаря. Для составления „Словаря церковнославянского и русского языка“ (по решению Отделения) был избран также А. Х. Востоков. Вместе с остальными он работал над теми словами, которые начинаются на те буквы, которые еще не закончены или вообще не обработаны. Этот „Словарь церковнославянского и русского языка“ (см. также стр. 38 – 39) был издан в конце 1847 г.

С 1848 г. во 2-ом Отделении Академии наук началась работа по другому словарю – по русскому областному. Материал был получен от преподавателей разных учебных заведений и от некоторых академиков и был передан  Востокову  для упорядочения. Материал был им очень тщательно разобран, каждое слово описано отдельно, к словам были приведены подробные объяснения. Этот словарь, наконец, вышел в 1852 г. под названием „Опыт областного Великорусского Словаря“. На шесть лет позже – в 1858 г. – была также под редакцией  Востокова  издана книга „Дополнение к Опыту областного Великорусского словаря“. Как выгладит словарная статья в „Дополнении“ показано следующим образом:

- Конюшина (ы) – с. ж.; 1. Шкура убитой лошади. 2. Лошадиное мясо, падаль.3. Конский щавель. Псков. Твер. (ср. Востоков 1858, 87)

- Раздабуривать; гл. – болтать, говорить, оставляя работу. Сибирь.(ср. Востоков 1858, 225)

В феврале 1856 г. Востоков принес в Отделение свой собственноручно переписанный „Словарь церковнославянского языка“. Сначала его издавали отдельными листами при Известиях Отделения, затем вышел двумя отдельными книгами. Первый том был напечатан в 1858 г. и второй в 1861 г. В „Словаре“ приведены все сведения, которые Востоков набирал весьма долгое время – приблизительно сорок лет. В нем заключены познания, которые он приобрел на основании личного самостоятельного исследования языка памятников. Однако позже оказалось, что к некоторым частям словаря были нужны дополнения и некоторые слова нуждались также в переработке и уточнении их объяснения.

Работая над словарными произведениями, Востоков постоянно продолжал работу также над грамматическими трудами. Разные наблюдения об особенностях грамматического строя древнего языка приведены уже в „Рассуждении“  Востокова (см. стр. 25, 37). Как уже упомянуто выше, Востоков занимался как языком древним, так и современным. Его грамматические занятия уважали как в Российской академии, так и в Обществе любителей. Однако первоначальные его заметки были отрывочными. Только в связи с предложением министерства народного просвещения составить учебное пособие по русской грамматике Востоков взялся за эту работу с большим усердием. Результатом его стремлений стало, что в 1831 г. он издал две книги: „Сокращенную грамматику для употребления в низших учебных заведениях“ и одновременно „Русскую грамматику Александра  Востокова , по начертанию сокращенной грамматики полнее изложенная“ (т. наз. полная грамматика). Обе книги были министерством приняты и несколько раз переизданы (см. стр. 40 – 42, 43 – 50). По привычке  Востокова  также его грамматики были составлены с большим усердием и точностью. Полная грамматика  Востокова  остается до сих пор выдающимся трудом в русском языкознании. Этими двумя работами были разграничены труды  Востокова  по строю современного русского языка. Он, правда, написал еще несколько заметок, касающихся русского языка, однако гораздо больше он трудился над старославянским языком.

Востоков долго накоплял материал для составления грамматики старославянского языка. Некоторые части он сделал общедоступными при издании „Остромирова Евангелия“ (см. стр. 24, 28) – к нему он опубликовал „Грамматические правила славянского языка, извлеченные из Остромирова Евангелия“ (1843).

В 1844 г.  А .  Х .  Востокову  исполнилось 63 лет и он хотел закончить все разработанные им труды. Поэтому он взялся за окончание церковнославянской грамматики. У  Востокова  было много трудностей, касающихся состояния здоровья, и поэтому он уже не был в состоянии работать так интенсивно, как раньше. Оказалась у него еще одна существенная проблема: он поставил себе цель составить подробную и обширную грамматику, однако ему приходилось все делать наедине. Будь у него один или два помощника, ситуация стала бы проще. Однако помощников следовало бы оплачивать. Таким образом,  Востокову  пришлось все готовить ему самому в возрасте почти 70 лет.

В октябре 1860 г. была  Востоковым  начисто переписана „Грамматика церковнославянского языка, изложенная по древнейшим оного письменным памятникам“, которую, наконец, издал в 1863 г. „Грамматика“ по объему небольшая. Несмотря на то, что Востоков в нее не включил все важные вопросы церковнославянского языка (отсутсвует, например, глава о словопроизводстве), и что в ней не содержится столько сведений, сколько бы Востоков мог привести,„Грамматика“ является свидетельством о том, как глубоко и тщательно он интересовался церковнославянским языком. „Грамматика церковнославянского языка, изложенная по древнейшим оного письменным памятникам“ стала последним трудом, который А. Х. Востоков в своей жизни издал.

Краткий свод об учёной деятельности А. Х. Востокова

А. Х. Востоков пробыл почти 28 лет в Императорской публичной библиотеке. С конца 1815 г. до июля 1828 г. был помощником хранителя рукописей А. И. Ермолаева (о нем см. стр. 23, 29), и затем, после его смерти, служил на его месте до 1844 г. Все, что было в библиотеке сделано  Востоковым , было выполнено с усердием. И. И. Срезневский (о нем см. также стр. 26, 29, 51 – 52) об этом высказался следующим образом: „Едва ли можно оспаривать, что Востоков принадлежал к числу тех немногих из хранителей Императорской публичной библиотеки, которые заботились о ней как об учреждении важном для распространения просвещения и подержания научных стремлений.“ (ср. Срезневский 1865, 52).

С мая 1824 г. до мая 1844 г. Востоков работал также в Румянцевском музее. Сначала как частный румянцевский библиотекарь, и затем, как старший и главный библиотекарь всего музея (в эту должность был назначен правительством).

В 1829 г. Востоков стал членом Российской академии и ее членом был до последнего дня ее существования (прим.: в октябре 1841 г. осуществилось слияние с Академией наук) и после того его приняли членом Отделения Русского языка и словесности при Академии наук.

В 1839-1845 гг. Востоков также исполнял должность члена и главного редактора в Археологической комиссии. Ему было поручено издать акты на иностранных языках, и поэтому, в 1841-1842 гг., он издал два тома „Актов исторических, относящихся к России, извлеченных из иностранных архивов и библиотек“.

Нельзя также забывать о переписке  Востокова . На многие письма, которые он получал, он отвечал письмами, которые содержали точные данные, разные замечания и выписки из рукописей. Таким образом он писал письма, например,  преосв. Евгению (стр. 26, 29), графу Н. П. Румянцеву (стр. 23, 26, 29), А. Ф. Калайдовичу (стр. 27), Й. Добровскому (стр. 10, 22, 25, 37), далее П. И. Кепенну (стр. 27, 29, 38); прим.: в скобках указаны страницы, на которых у выше приведенных представителей даны необходимые информации. Востоков поддерживал связи посредством переписки, например, и с П. Й. Шафариком (1795-1861) и другими знаменательными личностями. Однако многие из этих писем не сохранились.

Вклад лингвистических работ А. Х. Востокова в языкознание

Если резюмировать все, что было сделано  Востоковым  в ходе почти 60 лет, надо подчеркнуть, что в течение этого времени он был очень активным. Заставить его перестать работать могли только болезни, ничто другое: „Он так привык трудиться, что без труда скучал, что читал всегда, когда приличие позволяло, при гостях и в гостях, и делал письменные заметки и тогда, когда уже, по ослаблению зрения, не мог следить за писанным.“ (ср. Срезневский 1865, 54 – 55).

В его деятельности заключены и заслуги. Одной из них является ознакомление с большим числом памятников старославянской и русской письменности. С этим связана и правильная датировка памятников к определенному времени. Востокова  также можно считать основателем славянской палеографии. Самая существенная его заслуга заключается в его открытиях. Он совершил много выводов, которые значительно изменили до того времени существующие понятия о славянском языке. Востоков дал подробное описание древнеславянского языка, как общего языка всех славян.  Вклад Востокова  оказался настолько принципиальным, что можно его считать основателем филологии, как самостоятельной отрасли филологических исследований.

Нужно добавить, что Востоков при своих исследованиях никогда себе не позволял никаких догадок. Ко всем его трудам, которые им были преданы гласности, можно было (и можно до сих пор) обращаться как к настоящим источникам. По мнению  Востокова  филолог не может не быть и археологом. И в таком направлении он также исследовал памятники.

С именем Александра Христофоровича  Востокова  связывают в России становление славяноведения как науки. Он несомненно принадлежал к самым выдающимся ученым-языковедам XIX века и его заслуги были признаны и в России, и за границей. Александр Христофорович Востоков умер 8 февраля 1864 г. и был похоронен на Волковском кладбище в Санкт-Петербурге.

Лингвистическое наследие А. Х. Востокова

Александр Христофорович Востоков явился одним из самых крупных русских ученых-языковедов, интересы которого включали славянские и русские древности, лексикографию и современный русский язык.

Широкую славу  Востокову  принесло его „Рассуждение о славянском языке“ (см. стр. 25, 31). Эта работа была в России первой, в которой использовалось точное сравнительное изучение славянских языков. Еще в настоящее время оцениваются важные открытия  Востокова , касающиеся старославянского языка.  А .  Х . Востоков определил, например, старославянские буквы носовых звуков как носовые о и е, о которых до того времени принято было думать, что они обозначают звуки у и  а  (я).

Важно также отметить различные взгляды Й. Добровского (о нем см. также стр. 10, 22, 25, 34) и  А .  Х .  Востокова  на значение старославянских букв ъ и ь (Й. Добровский занимался старославянским языком одновременно с  Востоковым , они поддерживали связи друг с другом). По мнению чешского  языковеда  Й. Добровского, эти буквы не обозначали никаких звуков, он их считал только знаками, которые на письме показывали твердость или мягкость согласных. С этим согласились и другие слависты того времени. Востоков был первым, кто высказал другое мнение. Он указывал на то, что эти буквы древнего языка в определенных случаях стоят на месте гласных; ср.:

-старославянские бъдръ и двьрь → русские бодр и дверь.

Правильность мнения  Востокова  позже утвердилась дальнейшими исследованиями.

 Востокова  оценивали и как выдающегося палеографа. Его основным трудом в области палеографии считается „Описание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума“ (см. также стр. 18, 28), опубликованное в 1842 г. На составление этого произведения  Востокову  понадобилось 10 лет. В нем описано свыше 470 рукописей и все они дополнены нужными иллюстрациями. „Описание“  Востокова  заложило крепкие основы для будущих работ и исследований.

Первым славянским памятником, написанным латиницей, были т. наз. „Фрейзингенские статьи“ (см. также стр. 27). Востоков их расследовал и в 1827 г. издал в сборнике П. И. Кеппена (о нем см. также стр. 27, 29, 34). Поместил их в главе „Грамматические объяснения на три статьи Френзингенской рукописи“.

Труды  Востокова , касающиеся славянских древностей, закончились опубликованием книги „Грамматика церковнославянского языка, изложенная по древнейшим оного письменным памятникам“ (1863).

Другой широкой областью исследований  Востокова  явилась лексикография. Востоков очень рано интересовался этимологией слов. Первой работой  Востокова  по этой проблеме были  „Коренные и первообразные слова языка славенского“ (см. также стр. 21), изданные в начале XIX в. Однако в этом первоначальном его труде появились неправильные сближения слов.

В 1807 г. Востоков уже трудился над большим произведением – над  „Этимологическим словорасписанием“ (см. также стр. 21). Здесь приведены русские, польские, немецкие, английские, греческие, латинские и кельтские слова. В этом труде уже имеются достоверные сближения слов.

Пример: 
вдова - по-польски wdowa

по-немецки wittwe

по-английски widow

по-латински vidua и т.д.

Однако и в этом произведении можно найти ошибочные толкования.

В конце 1809 г. Востоков составил „Записку об этимологическом словаре“, что дает свидетельство о том, что Востоков хотел создать большой этимологический словарь, однако в данное время это было для него нереальным из-за скудных источников, которые он имел в распоряжении. Работу ему пришлось отложить на более позднее время.

Следующим трудом  Востокова , над которым он провел почти 30 лет (1812-1841 гг.), явился „Славено-русский этимологический словарь“. В рукописи он по объему насчитывал свыше 700 листов. В этом словаре приведены старославянские и русские слова и указана их грамматическая характеристика. Это произведение  Востокова  осталось незаконченным, но можно в нем усматривать значительное влияние на четырехтомный  „Словарь церковнославянского и русского языка“, который был опубликован в 1847 г. (см. также стр. 31). Востоков вошел в редакционную коллегию „Словаря церковнославянского и русского языка“, причем второй том был полностью отредактирован им самим. С этого словаря начался новый этап в истории русской лексикографии. До его издания был наиболее известным „Словарь Российской академии“. Однако этот словарь был составлен еще  „по ломоносовскому учению о трех стилях“ литературного языка и это определяло круг слов, в него включенных. Зато составители „Словаря церковнославянского и русского языка“ совместили в него современный русский язык, древнерусский и церковнославянский, как составные части живого языка. В предисловии это было объяснено тем, что словарь не должен быть выбором, а полным систематическим собранием слов, которые сохранились как в памятниках письменных, так и в устах народа. У каждого слова, приведенном в данном словаре, есть его толкование, пометка, к какому стилю оно принадлежит – т. е. или к церковнославянскому, или к современному русскому, или к древнерусскому. Количество слов, собранных в „Словаре церковнославянского и русского языка“, достигло 114 749, в то время как в „Словаре Российской академии“ их было только 43 257. Нужно добавить, что характеристику слов составители словаря осуществляли на основе„Русской грамматики“  А .  Х .  Востокова , который был автором предисловия к словарю.

Лексикографическая работа  Востокова  закончилась двухтомным трудом „Словарь церковнославянского языка“ (1858-1861). Востоков около 40 лет изучал многочисленные рукописи, выписывал слова из древнейших памятников церковнославянского языка, работал над  „Славено-русским этимологическим словарем“ и все эти познания вошли в его „Словарь церковнославянского языка“. „Словарь“ насчитывал около 16000 слов.

Как выглядит словарная статья у  Востокова  показано следующими словами: „Дается точная грамматическая характеристика заголовочного слова, затем определяется его значение, иллюстрируемое примерами. Каждый пример сопровождается ссылкой, откуда он извлечен. Кроме того, после определения значения слова приводится греческое слово, которому соответствует церковнославянское слово в том памятнике, откуда оно выбрано. Во многих случаях к примеру, иллюстрирующему употребление заговолочного слова, приводится соответствующий греческий текст, если он является переводным.“ (ср. Львов 1956, 99).

Настоящий словарь является единственным трудом этого знаменитого лексикографа своего времени.

Востоков занимался также теоретической разработкой современного русского языка и первые его исследования были опубликованы в учебнике И. Борна (1778-1851) „Краткое руководство к российской словесности“ (1808). В учебнике Востоков, например, показывает, что у причастий не может быть превосходной степени и что такие формы как живущее, любящее и др. следует рассматривать не как сравнительную степень причастий, а как прилагательные. Востокову  в этом руководстве принадлежат и другие разделы, внимание которых обращено, например, к звукам ъ, ь, или к употреблению местоимений что и который и т. д.

В конце 30 гг.  Востокову  было министерством народного просвещения поручено составить учебник по русскому языку (см. стр. 32, 43 – 50). Над этой работой Востоков трудился три года. В 1831 г. вышла его „Сокращенная грамматика для употребления в низших учебных заведениях“и одновременно „Русская грамматика по начертанию сокращенной грамматики, полнее изложенная“ (т. наз. полная грамматика). В учебных заведениях преподавали по этим учебникам, поэтому они были много раз переизданы. Обе грамматики  Востокова  были составлены на материале живого для того времени языка. Даже В. Г. Белинский (1811-1848) считал грамматику  Востокова  лучшей из всех до тех пор изданных. До издания грамматики  Востокова , употреблялась прежде всего грамматика Н. И. Греча ( 1787-1867), составленная по образцам учебных пособий Франции и Германии. В грамматике Греча заключены свойства не живого русского языка, а литературная речь, которую развивал в своих произведениях Н. М. Карамзин (о нем см. стр. 17, 23, 29).

Полная грамматика  Востокова  была переиздана двенадцать раз (последнее издание в 1874 г.) и стала крупнейшим вкладом в русское языкознание.

„Грамматика“  Востокова  (первое издание в 1831 г.) состоит их четырех частей: часть первая – словопроизведение,  вторая – словосочинение, третья – правописание, четвертая – слогоударение. Каждая часть состоит из нескольких глав. Например, в первой части восемь глав, название которых „Об имени существительном“, „Об имени прилагательном“, „О местоимении“, „О глаголе“ и др. Перед отдельными частями помещено еще вступление, из которого мы приводим пример:

1. Грамматика есть руководство к правильному употреблению слов в разговоре и письме.

Словами называются звуки голоса, коими человек выражает свои понятия и чувствования.

2. Грамматика бывает всеобщая и частная. Всеобщая Грамматика показывает общие всем языкам основания речи. Частная Грамматика показывает особенное какого-либо языка употребление словесное и письменное.

Таким образом Русская Грамматика учит правильно говорить и писать по-русски. (ср. Востоков 1874, 1).

Достоинства этой грамматики для своего времени были исключительными. О ней высказался В. В. Виноградов (1895-1969) следующими словами: „Русская грамматика  А .  Х .  Востокова  продолжает и углубляет ломоносовскую традицию грамматического исследования русской языковой системы. Необыкновенный лаконизм и глубина проникновения в сущность языкового явления, точность и простота грамматических обобщений, умение отделить основное в грамматической категории от случайных примесей, охват огромного материала и умение отобрать для изложения самое существенное – все эти черты лингвистического гения с поразительной силой дают себя знать и в Русской грамматике  Востокова , особенно в ее морфологическом разделе....“ (ср. Виноградов 1946, 49 – 50).

„Грамматика“  Востокова  оказала сильное влияние на последующие грамматики и на их составителей. Например, А. А. Шахматов (1864-1920) в ней нашел главную поддержку при составлении своего „Очерка современного русского литературного языка“ (1911-1912).

„Русская грамматика“  А .  Х .  Востокова  несомненно вошла в золотой фонд русского языкознания.

Короткое погружение в синтаксис А. Х. Востокова

(краткий собственный разбор второй части его полной „Русской грамматики“)

С именем  А .  Х .  Востокова  связаны не только выдающиеся открытия в области исторической грамматики славянских языков, но и знатные успехи в развитии русской – в то время современной – грамматической науки. „Русская грамматика“ (см. стр. 32, 40 – 42)  Востокова  была, несомненно, продолжением „Российской грамматики“ М. В. Ломоносова (о нем см. стр. 13). Какое громадное значение „Русская грамматика“ оказала на русский литературный язык, было уже упомянуто выше (см. стр. 40 – 42). Однако синтаксическая концепция  Востокова  как бы оставалась на заднем плане. О его концепции молчали почти все последующие составители русских грамматик. В связи с этим в русском дореволюционном языкознании укрепилось такое мнение, что „Востоков не вносит ничего нового в самую синтаксическую теорию.“ (ср. Грунский 1910, 79). Но такая оценка несправедлива. В нижеприведенном разделе показаны некоторые Востоковские взгляды в области синтаксиса.

Как уже было сказано, „Русская грамматика“  А .  Х .  Востокова , впервые изданная в 1831 г., состоит из четырех частей (см. стр. 41). Во второй части его грамматики даются положения, касающиеся синтаксиса. Сам Востоков эту часть назвал „О словосочинении“. Одинокий термин словосочинение он определил следующими словами: „Словосочинение есть часть грамматики, показывающая правила, по которым совокуплять должно слова в речи.“ (ср. Востоков 1874, 116). В следующем параграфе он добавляет, что: „Речь есть соединение слов, выражающее мысли вообще. Но когда речь ограничивается выражением одной мысли, тогда она называется предложением. “ (ср. Востоков 1874, 116).

А именно предложение стоит в центре внимания синтаксиса; оно является основной языковой единицей. Непременным признаком предложения, по мнению  Востокова , явилось наличие глагола. Это значит, что все предложения русского языка – глагольные. В предложении присутствует или личный, или безличный глагол, причем:

1. „Предложение с глаголом личным состоит из двух частей, называемых подлежащим и сказуемым.“

пр.: Науки полезны.

2. „Предложение с глаголом безличным не имеет явного подлежащего, а состоит из одного сказуемого.“

пр.: Расцветает.

Надобно работать. (ср. Востоков 1874, 116).

Большое внимание при анализе предложения Востоков обращал на глагол – если он одинокий, или составной (глаголу посвящена четвертая глава первой части грамматики). Он подчеркивал следующее: если глагол является составным, потом он может состоять из глагола вспомогательного (есть, был, будет и др.), приложенного к имени существительному или прилагательному;

Личные предложения: пр.: Ученик был прилежен.

Учитель будет доволен.

Безличные предложения: пр.: Надобно будет работать.

Если вспомогательный глагол находится в форме настоящего времени (есть) при именах прилагательных и существительных, потом он в сказуемом опускается, но должно его подразумевать.

пр.: Науки (суть) полезны.

Надобно (есть) работать.

Все вышесказанное указано в введении второй части – „О словосочинении“. Востоков эту часть разделил на три главы и прибавление (в прибавлении находятся правила о размещении слов).

Три основных раздела Востоковского словосочинения следующие:

I. Согласование слов

II. Употребление падежей, или управление слов

III. О составлении периодов и о знаках препинания

Наиболее подробно и тщательно разработана глава об управлении слов, но и раздел согласования слов был  Востоковым понят очень широко – в „теорию“ согласования он включил также те виды связи, которые были позже А. А. Потебней и А. М. Пешковским (и в настоящее время принято так определять подчинительную связь) выделены в категорию примыкания.  Востоков этот тип словосочетания не различал.

1а) Коротко из рассуждений о согласовании слов

„Согласование называется употребление приличных окончаний в словах, составляющих предложение.“ (ср. Востоков 1874, 121). Таким образом А. Х. Востоков определил терминсогласование слов. Эта формулировка в основном не отличается от формулировок настоящего времени:

„Согласование (shoda, kongruence) – зависимый компонент уподобляется по форме главному в грамматических категориях, общих этим компонентам.“ (ср. Flídrová-Žaža 2005, 20 ).

пр.: твоя младшая сестра

твоей младшей сестры

твои младшие сёстры

= согласование в роде, числе и падеже;

Востоков в главе „О согласовании слов“ к каждому типу предложения (простое, сложное, придаточное) дал особые, и как можно точные правила согласования. Однако более интересным является второй раздел – „Об управлении слов“.

1б) Об управлении слов

Что называется управлением слов? А. Х. Востоков ответил: „Управлением слов называется требуемое каким-либо словом употребление известного падежа в другом слове, от него зависящем“ (ср. Востоков 1874, 129) и продолжал разделением падежей на прямые и косвенные.Прямыми падежами Востоков назвал только именительный и звательный, так как они показывают первоначальное окончание слов. Все остальные падежи – косвенные. Интересным показалось востоковское употребление именительного и творительного падежей существительного в составном сказуемом.

По его мнению:

1. связка с именительным падежом существительного при прошедшем времени былупотребляется тогда, когда говорится о природном состоянии предмета, а не о случайном, зависящем от каких-либо дел его (см. пример):

пр.: Адам был первый человек.

2. Но когда обозначается состояние случайное, какими-либо делами приобретаемое, тогда связка был сочетается с именем существительным, которое имеет форму творительного падежа (см. пример):

пр.: Каин был убийцей брата своего.

3. При будущем времени и повелительном наклонении существительное ставится вименительном падеже, когда глаголы употребляются предположительно (см. пример):

пр.: Я буду волк, вы будете овцы. (в игре)

Не будь я честный человек, ежели я не сделаю этого.

4. Но когда формы буду, будешь, будь и др. употреблены в положительной форме, тогда существительное ставится в творительном падеже (см. пример):

пр.: Он будет богачом.

Будь честным человеком.

Далее следуют подробные характеристики отдельных падежей. Однако у каждого падежа Востоков оставил несколько замечаний о предлогах, которые могут быть с данным падежом связаны. А именно эти выводы о предлогах являются важной частью раздела „Об управлении слов“, так как он уделял предлогам в своей грамматике большое внимание. Некоторые из его заключений приведены ниже.

Востоков разбил предлоги на три основные группы:

1. Движительные, показывающие, откуда идет или где начинается что-либо.

2. Установительные, показывающие место, куда идет, или где оканчивается что-либо.

3. Местительные, показывающие место, где происходит или где начинается что-либо. (ср. Востоков 1874, 141 – 142).

В настоящее время принято делить предлоги по двум точкам зрения: или по происхождению, или по составу, причем по происхождению предлоги подразделяются на первообразные (первычные) и производные, и по составу – на простые, сложные и составные (ср. Doleželová 2002, 143). Из этого следует, что Востоковская терминология устарела, но надо иметь в виду, что она долгое время представляла собой важный подход к проблемам синтаксиса предложных словосочетаний.

1в) Предлог МЕЖДУ в понимании  Востокова :

Предлог между, или же сокращенно меж, показывает:

а) На вопрос где? – промежуток, разделяющий два предмета, причем этот предлог может сочетаться или с родительным, или с творительным падежом.

Пр: Между досок прошла вода.

Между огородов ведет тропинка.

Тверь лежит между Москвой и Петербургом.

В переносном смысле, замечает Востоков, говорится об отвлеченных предметах.

Пр.: Быть между страхом и надеждой.

Различие между добром и злом.

Если речь идет о множестве предметов, предлог между показывает бытие посреди или в числе их.

Пр.: Между людьми есть добрые и злые.

б) На вопрос когда? (о времени) – между употребляется в выражениях, подобным следующим:между делом между временем и др.

Востоков придавал большое значение исследованиям сфер употребления разных типов предложных словосочетаний. Это проявилось также в случае предлога между. К этому он слелал следующее примечание: „Промежду, и сокращенно промеж, означает тоже, что между и меж, но употребляется только в просторечии.“ (ср. Востоков 1874, 154).

В настоящее время предлог между принадлежит вместе с другими пятью к таким предлогам, которые сочетаются с двумя падежами. О двояком падежном управлении предлога между было высказано уже  Востоковым , и, спустя несколько лет, можно только добавить, что предлогмежду в сочетании с родительным падежом встречается очень редко.

Однако, если правильно понять разницу употребления родительного и творительного падежей, можно привести еще следующий пример:

а) стоять между окнами / окон = mezi okny

б) встать между окнами / окон = mezi okna (ср. Žaža 2003, 142).

2. Выписка из третьей главы

Интересную часть раздела „О сочинении“ представляет также глава третья – О составлении периодов и о знаках препинания.

Термин „отрывистая речь“ Востоков определил как речь, которая состоит из кратких предложений, зависящих по смыслу одно от другого, но не соединенных союзами и привел следующий пример:

„Время драгоценно; ничем не можно заменить его; оно проходить скоро; возвратить или остановить течение его не в наших силах; не беречь его худо; употреблять во зло, еще того хуже.“ (ср. Востоков 1874, 167). В произношении этого предложения мы по вразумительности выделяем один период от другого короткими или долгими остановками (также связано с повышением и понижением голоса). А на письме эти остановки показываются знаками препинания, которые Востоков выделил следующим образом на десять пунктов:

1. Запятая ( , ) – показывает кратчайшую остановку голоса.

2. Точка с запятой ( ; ) – показывает остановку вдвое дольше запятой.

3. Двоеточие ( : ) – втрое дольше запятой.

4. Точка ( . ) – показывает должайшую остановку, вчетверо против запятой.

5. Знак вопросительный ( ? ).

6. Знак удивительный ( ! ).

7. Знак мыслеотделительный или черта ( – ).

8. Знак пресекательный или многоточие ( ... ).

9. Знак вместительный или скобки ( ) или [].

10. Знак вносный или кавычки ( „“ ).

Примечание к пункту 6:

В настоящее время принято вместо обозначения удивительного знака употреблять термин восклицательный знак.

Примечание к пункту 7:

Востоков в то время еще не называл этот знак тире, как это принято в наше время. По-Востоковски это был мыслеотделительный знак или черта ( – ) – в настоящее время – тире(„pomlčka“).

К каждому знаку препинания дана характеристика их употребления. Ниже приведены три примера (ср. Востоков 1874, 172 – 173):

1. Употребление вместительного знака:

Вместительным знаком или скобками отделяются вводное предложение, или и одно слово, присовокупляемое к другому, для изъяснения оного; напр. Рынды (телохранители) окружали царя.

2. Употребление пресекательного знака:

Знак пресекательный ставится, когда речь бывает прервана; напр. Мне надлежало идти, но... я невольно остановился.

3. Употребление мыслеотделительного знака:

Мыслеотделительный знак ставится:

1. При опущении какого-либо слова; напр. Один шаг – и ты пропал! (т.е. один шаг сделай: и ты пропал!).

2. При неожиданном переходе в речи; напр. Он смотрел, смотрел, – и вдруг отошел.

3. Мыслеотделительный знак ставится также после точки, для показания, что следующий за тем период не имеет связи с предыдущим.

О синтаксических взглядах  Востокова , несомненно, нельзя сказать, что они не принесли ничего нового – как высказался Н. К. Грунский (1872-1951). Однако многое из Востоковских положений в области синтаксиса в настоящее время касается скорее морфологии. В ряде случае морфология и синтаксис проступаются, так как они являются двумя основными разделами грамматики.